РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВВася Чернышев
01-04-2025 : редактор - Владимир Коркунов
Пчёлы в груди
***
открытка не дойдет до адресата,
луна гуляет в чаще полосатой,
заглохли в гаражах автомобили,
когда-то мы друг друга полюбили.
ничего не осталось, ничего и не надо,
мои губы от ветра спасает помада,
а глаза от греха защищают очки,
я иду через лес, ветки чешут виски.
потерялся фонарь, помутнели глаза,
я тебе не успел ничего рассказать:
ни про поле в тоске, ни про соль в колоске,
про рубины в песке, про нью-йоркский чизкейк…
поезд тронулся и перевез в Ереван,
я бы дернул стоп-кран, но пошел в ресторан.
миражи-зеркала, месяца-купола,
еще два с половиной, наверно, ждала,
но без малого три, как без свечки внутри,
посиди взаперти, через щель посмотри,
как пылает и ширится город Москва,
как седеет семейства главы голова.
эмиграция съела семью до костей,
даже дети уже не зовут к нам гостей.
мы проели машину, продаем барабан,
кошелек похудел, как святой Иоанн.
ибо я не надеюсь вернуться назад,
но я столько всего не успел рассказать:
ни про липы в ночи, ни про плащ из парчи,
ни про то, про что ангелы шепчут молчи…
в самый черный из списков внести имена,
никогда, даже в мыслях, не упоминать,
а не то зазвенят зеркала-купола
и луна на тебя нападет, как пчела.
только помни: в кармане, похожем на дом,
те же руки помазаны тем же огнем,
тем же холодом скованы те же глаза.
я вернулся сюда, чтобы все рассказать.
***
В трамвай входит пьяница, кто же еще,
Ведь ты проезжаешь кварталы трущоб,
Где жизнь человека не принята в счет
И речка гнилая меж блоков течет.
В голове бытовые вопросы,
Хорошо хоть не платишь за воздух.
«Когда мне приходилось непросто, –
Писал обезумевший Бродский, –
Я жрал свои папиросы».
Он тоже в моем кармане,
На серой дешевой бумаге.
Мы с Иосифом катим в трамвае
В декорациях польских окраин.
Может быть, доберемся до рая.
Ты здесь не услышишь родимого «чё?»,
Луна светит ярко, но не горячо,
Трамвай тормозит, сумка режет плечо,
И тут входит Бродский, а кто же еще.
***
В этом городе маленьком, милом
Я проездом, издалека.
Ратуша с позолоченным шпилем.
Неподвижного цвета река.
Вдруг крамольная мысль: «Остаться!
Никому ничего не сказав,
Поменять телефон, затеряться
В этих улочках и закутках.
Обвенчаться с какой-нибудь фрейлейн
В полумраке плывущих свечей,
И возделывать бурую землю,
Есть картофель, растить двух детей»
Сердце дыбом, душа нараспашку,
Пару вдохов – мне нужно идти.
Я возьму эту старую башню,
Мне она пригодится в пути.
Хоть заманчива эта задумка,
Город мил и пленительно мал,
Но легка подорожная сумка,
Оттого я почти не устал.
В этом городе маленьком, милом
Все по-старому тысячу лет.
Все тусклее и дальше блеск шпиля,
И все ярче осенний рассвет.
***
По пачке в день, все ожидаю встречи.
Я знаю, что не может быть и речи,
но наступает ночь.
Вдоль берега реки
сплетать с акациями пальцы,
срывать лимоны фонарей,
глазеть на рябь
я выхожу. Рой оводов
преследует меня,
и пчелы завелись в моей груди,
их гул мне по ночам заснуть мешает.
Но благосклонен август,
он все понимает
и ничего не говорит.
Он друг мне, хоть и умирает.
Дворовый пес, картули и иврит.
И книги Просперо мне падают на темя,
и я теряю даром в парке время:
пью лимонад с грузинским старичком.
Я так хотел о чем-то написать,
но получилось вовсе не о том.
***
Лукошко-лукошко, где яйца и хлеб,
как ночью приятно лежать на земле!
Запомни то место на карте земли,
где мы на холме костёр развели.
Железнодорожная насыпь и мост.
Собака полает и хвост подожмёт.
Запомни собаку – собака важна,
и сосны, и поезд, и длинный сигнал.
И ветер над полем той ночью, и хвост
состава, который въезжает на мост.
b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h
Поддержать проект:
Юmoney | Тбанк